Драгунский когда я был маленький: денискины рассказы папа даже руки

Драгунский когда я был маленький

Денис Драгунский — писатель, журналист, блоггер. А еще он — тот самый Дениска из «Денискиных рассказов» Виктора Драгунского. Новая книга Дениса «Плохой мальчик» вышла в издательстве «РИПОЛ классик».

Когда мне было шесть, семь и даже десять лет, я летом жил на берегу широкой реки. Другой берег был едва виден. Я плавал туда на резиновом надувном круге. Иногда мы со старшими ребятами сами нанимали на станции лодку, брали яблоки, хлеб и пару бутылок воды и отправлялись вниз по течению. Мы совещались, с какой стороны будем обходить остров и где будем причаливать, чтобы отдохнуть и искупаться. Это были долгие путешествия, на целый длинный летний день.

А осенью и зимой я жил в огромной квартире, с высоченными потолками, широкими окнами, массивными двустворчатыми дверями, к которым были привинчены тяжелые латунные ручки. Шпингалеты на окнах были тоже тяжелые и тугие — еле-еле открывались. Комнаты были очень большие. Одной комнаты хватало на целую семью. Всего семей было восемь. Потому что квартира была коммунальная.

Так и жили: папа, мама и я. В одном шкафу была посуда, в другом — одежда. Книги стояли на полках вдоль стены. Посудный шкаф разгораживал комнату надвое. Так сказать, парадная и приватная части. Столовая-гостиная-кабинет и спальня-детская. За круглым столом мы обедали, а папа писал рассказы и стихи для песен. Он раскладывал по всему столу свои черновики и записные книжки. А тут бабушка приводила меня с прогулки. Она жила отдельно, но часто приходила помочь с внуком. То есть со мной.

— Убрать-убрать-убрать! — командовала бабушка. — Ребенка надо кормить обедом!

Папа поспешно собирал свои записи, относил их на тумбочку около кровати. А я гордо садился и пытался угадать, что сегодня на обед. Если бы я знал, что папа пишет «Денискины рассказы», я бы, конечно, не допустил такой бабушкиной диктатуры. Я бы пошел обедать на кухню.

Хотя нет. В те времена на кухне могли покормить рабочего, который пришел чинить раковину. А если жилец вдруг уселся на кухне с тарелкой супа, всем было ясно — с женой поссорился и бездомного изображает. На жалость бьет.

В «Денискиных рассказах» все сюжеты выдуманы, но зато атмосфера точная. Дениска, Мишка, Аленка, учительница Раиса Ивановна. Квартира, двор, школа. Машина, велосипед, автомат для газировки. И дача с рекой — тоже.

Река, кстати, оказалась очень узкой. Это случилось, когда я, уже в шестнадцать лет, вдруг решил, как в детстве, покататься на лодке. Речушка какая-то. До того берега рукой подать. Но почему? Да потому что я вырос! С высоты нормального среднего роста все стало очень обыкновенным. Средних размеров.

Я присел на корточки, попытался снова сделаться шестилетнего роста. Река сразу стала гораздо шире, и тот берег почти исчез из виду. Но чуда не получилось, потому что заболели ноги. Я поднялся, потер затекшие икры. И все стало на свои взрослые места.

И я понял, что мне не нравится в детских фильмах. Они сняты с точки зрения взрослого человека. В самом простом смысле. Камера должна стоять на высоте один метр, если кино про первоклассников. Вся жизнь — здесь, на этом уровне. А взрослые головы где-то там, вверху, не в фокусе. Так было бы гораздо правильнее.

1 1 1 1 1 Рейтинг 4.59 Подробности Категория: Виктор Драгунский

Денискины рассказы: Куриный бульон

Мама принесла из магазина курицу, большую, синеватую, с длинными костлявыми ногами. На голове у курицы был большой красный гребешок. Мама повесила ее за окно и сказала:
– Если папа придет раньше, пусть сварит. Передашь?
Я сказал:
– С удовольствием!
И мама ушла в институт. А я достал акварельные краски и стал рисовать. Я хотел нарисовать белочку, как она прыгает в лесу по деревьям, и у меня сначала здорово выходило, но потом я посмотрел и увидел, что получилась вовсе не белочка, а какой-то дядька, похожий на Мойдодыра. Белкин хвост получился как его нос, а ветки на дереве как волосы, уши и шапка… Я очень удивился, как могло так получиться, и, когда пришел папа, я сказал:
– Угадай, папа, что я нарисовал?
Он посмотрел и задумался:
– Пожар?
– Ты что, папа? Ты посмотри хорошенько!
Тогда папа посмотрел как следует и сказал:
– Ах, извини, это, наверное, футбол…
Я сказал:
– Ты какой-то невнимательный! Ты, наверно, устал?
А он:
– Да нет, просто есть хочется. Не знаешь, что на обед?
Я сказал:
– Вон, за окном курица висит. Свари и съешь!
Папа отцепил курицу от форточки и положил ее на стол.
– Легко сказать, свари! Сварить можно. Сварить – это ерунда. Вопрос, в каком виде нам ее съесть? Из курицы можно приготовить не меньше сотни чудесных питательных блюд. Можно, например, сделать простые куриные котлетки, а можно закатить министерский шницель – с виноградом! Я про это читал! Можно сделать такую котлету на косточке – называется «киевская» – пальчики оближешь. Можно сварить курицу с лапшой, а можно придавить ее утюгом, облить чесноком и получится, как в Грузии, «цыпленок табака». Можно, наконец…
Но я его перебил. Я сказал:
– Ты, папа, свари что-нибудь простое, без утюгов. Что-нибудь, понимаешь, самое быстрое!
Папа сразу согласился:
– Верно, сынок! Нам что важно? Поесть побыстрей! Это ты ухватил самую суть. Что же можно сварить побыстрей? Ответ простой и ясный: бульон!
Папа даже руки потер.
Я спросил:
– А ты бульон умеешь?
Но папа только засмеялся.
– А чего тут уметь? – У него даже заблестели глаза. – Бульон – это проще пареной репы: положи в воду и жди, когда сварится, вот и вся премудрость. Решено! Мы варим бульон, и очень скоро у нас будет обед из двух блюд: на первое – бульон с хлебом, на второе – курица вареная, горячая, дымящаяся. Ну-ка брось свою репинскую кисть и давай помогай!
Я сказал:
– А что я должен делать?
– Вот погляди! Видишь, на курице какие-то волоски. Ты их состриги, потому что я не люблю бульон лохматый. Ты состриги эти волоски, а я пока пойду на кухню и поставлю воду кипятить!
И он пошел на кухню. А я взял мамины ножницы и стал подстригать на курице волоски по одному. Сначала я думал, что их будет немного, но потом пригляделся и увидел, что очень много, даже чересчур. И я стал их состригать, и старался быстро стричь, как в парикмахерской, и пощелкивал ножницами по воздуху, когда переходил от волоска к волоску.
Папа вошел в комнату, поглядел на меня и сказал:
– С боков больше снимай, а то получится под бокс!
Я сказал:
– Не очень-то быстро выстригается…
Но тут папа вдруг как хлопнет себя по лбу:
– Господи! Ну и бестолковые же мы с тобой, Дениска! И как это я позабыл! Кончай стрижку! Ее нужно опалить на огне! Понимаешь? Так все делают. Мы ее на огне подпалим, и все волоски сгорят, и не надо будет ни стрижки, ни бритья. За мной!
И он схватил курицу и побежал с нею на кухню. А я за ним. Мы зажгли новую горелку, потому что на одной уже стояла кастрюля с водой, и стали обжигать курицу на огне. Она здорово горела и пахла на всю квартиру паленой шерстью. Папа поворачивал ее с боку на бок и приговаривал:
– Сейчас, сейчас! Ох и хорошая курочка! Сейчас она у нас вся обгорит и станет чистенькая и беленькая…
Но курица, наоборот, становилась какая-то черненькая, вся какая-то обугленная, и папа наконец погасил газ.
Он сказал:
– По-моему, она как-то неожиданно прокоптилась. Ты любишь копченую курицу?
Я сказал:
– Нет. Это она не прокоптилась, просто она вся в саже. Давай-ка, папа, я ее вымою.
Он прямо обрадовался.
– Ты молодец! – сказал он. – Ты сообразительный. Это у тебя хорошая наследственность. Ты весь в меня. Ну-ка, дружок, возьми эту трубочистовую курицу и вымой ее хорошенько под краном, а то я уже устал от этой возни.
И он уселся на табурет.
А я сказал:
– Сейчас, я ее мигом!
И я подошел к раковине и пустил воду, подставил под нее нашу курицу и стал тереть ее правой рукой изо всех сил. Курица была очень горячая и жутко грязная, и я сразу запачкал свои руки до самых локтей. Папа покачивался на табурете.

Читать еще: Строение глаза человека анатомия рисунок с подписями – схема зрительного

– Вот, – сказал я, – что ты, папа, с ней наделал. Совершенно не отстирывается. Сажи очень много.
– Пустяки, – сказал папа, – сажа только сверху. Не может же она вся состоять из сажи? Подожди-ка!
И папа пошел в ванную и принес мне оттуда большой кусок земляничного мыла.
– На, – сказал он, – мой как следует! Намыливай!
И я стал намыливать эту несчастную курицу. У нее стал какой-то совсем уже дохловатый вид. Я довольно здорово ее намылил, но она очень плохо отмыливалась, с нее стекала грязь, стекала уже, наверно, с полчаса, но чище она не становилась.
Я сказал:
– Этот проклятый петух только размазывается от мыла.
Тогда папа сказал:
– Вот щетка! Возьми-ка, потри ее хорошенько! Сначала спинку, а уж потом все остальное.
Я стал тереть. Я тер изо всех сил, в некоторых местах даже протирал кожу. Но мне все равно было очень трудно, потому что курица вдруг словно оживела и начала вертеться у меня в руках, скользить и каждую секунду норовила выскочить. А папа все не сходил со своей табуретки и все командовал:
– Крепче три! Ловчее! Держи за крылья! Эх, ты! Да ты, я вижу, совсем не умеешь мыть курицу.
Я тогда сказал:
– Пап, ты попробуй сам!
И я протянул ему курицу. Но он не успел ее взять, как вдруг она выпрыгнула у меня из рук и ускакала под самый дальний шкафчик. Но папа не растерялся. Он сказал:
– Подай швабру!
И когда я подал, папа стал шваброй выгребать ее из-под шкафа. Он сначала оттуда выгреб старую мышеловку, потом моего прошлогоднего оловянного солдатика, и я ужасно обрадовался, ведь я думал, что совсем потерял его, а он тут как тут, мой дорогой.
Потом папа вытащил, наконец, курицу. Она была вся в пыли. А папа был весь красный. Но он ухватил ее за лапку и поволок опять под кран. Он сказал:
– Ну, теперь держись. Синяя птица.
И он довольно чисто ее прополоскал и положил в кастрюлю. В это время пришла мама. Она сказала:
– Что тут у вас за разгром?
А папа вздохнул и сказал:
– Курицу варим.
Мама сказала:
– Давно?
– Только сейчас окунули, – сказал папа.
Мама сняла с кастрюльки крышку.
– Солили? – спросила она.
– Потом, – сказал папа, – когда сварится.
Но мама понюхала кастрюльку.
– Потрошили? – сказала она.
– Потом, – сказал папа, – когда сварится.
Мама вздохнула и вынула курицу из кастрюльки. Она сказала:
– Дениска, принеси мне фартук, пожалуйста. Придется все за вас доделывать, горе-повара.
А я побежал в комнату, взял фартук и захватил со стола свою картинку. Я отдал маме фартук и спросил ее:
– Ну-ка, что я нарисовал? Угадай, мама!
Мама посмотрела и сказала:
– Швейная машинка? Да?

Если бы я был взрослым — Драгунский В.Ю.

Смешной и поучительный рассказ Драгунского, о том, как Дениска представлял себя взрослым. Мальчик размечтался, как будет отчитывать папу, маму и бабушку за промахи в поведении: опоздания, гуляние без шапки, разговоры за обедом и пр. Этот рассказ полезно прочитать всем взрослым, чтобы посмотреть на себя со стороны…

Если бы я был взрослым читать

Один раз я сидел, сидел и ни с того ни с сего вдруг такое надумал, что даже сам удивился. Я надумал, что вот как хорошо было бы, если бы все вокруг на свете было устроено наоборот. Ну вот, например, чтобы дети были во всех делах главные и взрослые должны были бы их во всем, во всем слушаться. В общем, чтобы взрослые были как дети, а дети как взрослые. Вот это было бы замечательно, очень было бы интересно.
Во-первых, я представляю себе, как бы маме «понравилась» такая история, что я хожу и командую ею как хочу, да и папе небось тоже бы не понравилось, ну а о бабушке и говорить нечего, она бы наверное целые дни от меня ревела бы. Что и говорить, я бы показал им почем фунт лиха, я все бы им припомнил!

Например, вот мама сидела бы за обедом, а я бы ей сказал:

«Ты почему это завела моду без хлеба есть? Вот еще новости! Ты погляди на себя в зеркало, на кого ты похожа? Вылитый Кощей! Ешь сейчас же, тебе говорят! — И она бы стала есть, опустив голову, а я бы только подавал команду: — Быстрее! Не держи за щекой! Опять задумалась? Все решаешь мировые проблемы? Жуй как следует! И не раскачивайся на стуле!»

И тут вошел бы папа после работы, и не успел бы он даже раздеться, а я бы уже закричал:

«А, явился! Вечно тебя надо ждать! Мой руки сейчас же! Как следует, как следует мой, нечего грязь размазывать. После тебя на полотенце страшно смотреть. Щеткой три и не жалей мыла. Ну-ка, покажи ногти! Это ужас, а не ногти. Это просто когти какие-то! Где ножницы? Не дергайся! Ни с каким мясом я не режу, а стригу очень осторожно. Не хлюпай носом, ты не девчонка. Вот так. Иди к столу, садись».

Он бы сел и потихоньку сказал маме:

«Ну как поживаешь?»

А она бы сказала тоже тихонько:

А я бы немедленно:

«Разговорчики за столом! Когда я ем, то глух и нем! Запомните это на всю жизнь. Золотое правило! Папа, положи сейчас же газету, наказание ты мое!»

И они сидели бы у меня как шелковые, а уж когда пришла бы бабушка, я бы прищурился, всплеснул бы руками и заголосил:

«Папа! Мама! Полюбуйтесь-ка на свою бабуленьку! Каков вид! Грудь распахнута, шапка на затылке! Щеки красные, вся шея мокрая! Хороша, нечего сказать. Признавайся, опять в хоккей гоняла! А это что за грязная палка? Ты зачем ее в дом приволокла? Это клюшка! Убери ее сейчас же с моих глаз — на черный ход!»

Тут я бы прошелся по комнате и сказал бы им всем трем:

«После обеда все садитесь за уроки, а я в кино пойду!»

Конечно, они бы сейчас же заныли и захныкали:

«И мы с тобой! И мы тоже хотим в кино!»

«Нечего, нечего! Вчера ходили на день рождения, в воскресенье я вас в цирк водил! Ишь! Понравилось развлекаться каждый день. Дома сидите! Нате вам вот тридцать копеек на мороженое, и все!»

Тогда бы бабушка взмолилась:

«Возьми хоть меня-то! Ведь каждый ребенок может провести с собой одного взрослого бесплатно!»

Читать еще: Как сварить молочный кисель из крахмала?

Но я бы увильнул, я сказал бы:

«А на эту картину людям после семидесяти лет вход воспрещается. Сиди дома!»

И я бы прошелся мимо них, нарочно громко постукивая каблуками, как будто я не замечаю, что у них у всех глаза уже мокрые, и я бы стал одеваться, и долго вертелся бы перед зеркалом, и напевал бы, и они от этого еще хуже бы мучились, а я бы приоткрыл дверь на лестницу и сказал бы…

Но я не успел придумать, что бы я сказал бы, потому что в это время вошла мама, самая настоящая, живая, и сказала:

— Ты еще сидишь. Ешь сейчас же, посмотри, на кого ты похож? Вылитый Кощей!

Пожалуйста, оцените произведение

Оценка: 4.7 / 5. Количестов оценок: 1096

Пока нет оценок

Помогите сделать материалы на сайте лучше для пользователя!

Напишите причину низкой оценки.

Если Вам понравилось, пожалуйста, поделитесь с друзьями.

Прочитано 11617 раз(а)

Другие рассказы Драгунского

Девочка на шаре — Драгунский В.Ю.

Рассказ Драгунского о симпатии мальчика Дениски к цирковой артистке. Однажды он с классом отправился в цирк. Представление ему очень понравилось. Особенно номер с огромным голубым шаром, на котором танцевала маленькая девочка. После выступления Дениска был …

Англичанин Павля — Драгунский В.Ю.

Юмористический рассказ Драгунского о двух друзьях – Дениске и Павле, которые встретились в последний день лета. Мальчики ели арбуз и рассказывали, как провели каникулы. И тут Павля начал хвастаться, что все лето учил английский. Дениске …

Тайное становится явным — Драгунский В.Ю.

Забавная история о мальчике, который не хотел есть манную кашу. Мама пообещала сводить его в Кремль, если он съест всю кашу. Дениска добавляет в кашу сахар, соль, воду и даже хрен, чтобы сделать ее более …

Все рассказы Драгунского

Драгунский когда я был маленький: денискины рассказы папа даже руки

Все Денискины рассказы в одной книге

«Он живой и светится…»

Однажды вечером я сидел во дворе, возле песка, и ждал маму. Она, наверно, задерживалась в институте, или в магазине, или, может быть, долго стояла на автобусной остановке. Не знаю. Только все родители нашего двора уже пришли, и все ребята пошли с ними по домам и уже, наверно, пили чай с бубликами и брынзой, а моей мамы все еще не было…

И вот уже стали зажигаться в окнах огоньки, и радио за-играло музыку, и в небе задвигались темные облака – они были похожи на бородатых стариков…

И мне захотелось есть, а мамы все не было, и я подумал, что, если бы я знал, что моя мама хочет есть и ждет меня где-то на краю света, я бы моментально к ней побежал, а не опаздывал бы и не заставлял ее сидеть на песке и скучать.

И в это время во двор вышел Мишка. Он сказал:

Мишка сел со мной и взял в руки самосвал.

– Ого! – сказал Мишка. – Где достал? А он сам набирает песок? Не сам? А сам сваливает? Да? А ручка? Для чего она? Ее можно вертеть? Да? А? Ого! Дашь мне его домой?

– Нет, не дам. Подарок. Папа подарил перед отъездом.

Мишка надулся и отодвинулся от меня. На дворе стало еще темнее.

Я смотрел на ворота, чтоб не пропустить, когда придет мама. Но она все не шла. Видно, встретила тетю Розу, и они стоят и разговаривают и даже не думают про меня. Я лег на песок.

Тут Мишка говорит:

– Не дашь самосвал?

Тогда Мишка говорит:

– Я тебе за него могу дать одну Гватемалу и два Барбадоса!

– Сравнил Барбадос с самосвалом…

– Ну, хочешь, я дам тебе плавательный круг?

– Он у тебя лопнутый.

– Ты его заклеишь!

Я даже рассердился:

– А плавать где? В ванной? По вторникам?

И Мишка опять надулся. А потом говорит:

– Ну, была не была! Знай мою доброту! На!

И он протянул мне коробочку от спичек. Я взял ее в руки.

– Ты открой ее, – сказал Мишка, – тогда увидишь!

Я открыл коробочку и сперва ничего не увидел, а потом увидел маленький светло-зеленый огонек, как будто где-то далеко-далеко от меня горела крошечная звездочка, и в то же время я сам держал ее сейчас в руках.

– Что это, Мишка, – сказал я шепотом, – что это такое?

– Это светлячок, – сказал Мишка. – Что, хорош? Он живой, не думай.

– Мишка, – сказал я, – бери мой самосвал, хочешь? Навсегда бери, насовсем! А мне отдай эту звездочку, я ее домой возьму…

И Мишка схватил мой самосвал и побежал домой. А я остался со своим светлячком, глядел на него, глядел и никак не мог наглядеться: какой он зеленый, словно в сказке, и как он хоть и близко, на ладони, а светит, словно издалека… И я не мог ровно дышать, и я слышал, как стучит мое сердце, и чуть-чуть кололо в носу, как будто хотелось плакать.

И я долго так сидел, очень долго. И никого не было вокруг. И я забыл про всех на белом свете.

Но тут пришла мама, и я очень обрадовался, и мы пошли домой. А когда стали пить чай с бубликами и брынзой, мама спросила:

– Ну, как твой самосвал?

– Я, мама, променял его.

– Интересно! А на что?

– На светлячка! Вот он, в коробочке живет. Погаси-ка свет!

И мама погасила свет, и в комнате стало темно, и мы стали вдвоем смотреть на бледно-зеленую звездочку.

Потом мама зажгла свет.

– Да, – сказала она, – это волшебство! Но все-таки как ты решился отдать такую ценную вещь, как самосвал, за этого червячка?

– Я так долго ждал тебя, – сказал я, – и мне было так скучно, а этот светлячок, он оказался лучше любого самосвала на свете.

Мама пристально посмотрела на меня и спросила:

– А чем же, чем же именно он лучше?

– Да как же ты не понимаешь?! Ведь он живой! И светится.

Слава Ивана Козловского

У меня в табеле одни пятерки. Только по чистописанию четверка. Из-за клякс. Я прямо не знаю, что делать! У меня всегда с пера соскакивают кляксы. Я уж макаю в чернила только самый кончик пера, а кляксы все равно соскакивают. Просто чудеса какие-то! Один раз я целую страницу написал чисто-чисто, любо-дорого смотреть – настоящая пятерочная страница. Утром показал ее Раисе Ивановне, а там на самой середине клякса! Откуда она взялась? Вчера ее не было! Может быть, она с какой-нибудь другой страницы просочилась? Не знаю…

А так у меня одни пятерки. Только по пению тройка. Это вот как получилось. Был у нас урок пения. Сначала мы пели все хором «Во поле березонька стояла». Выходило очень красиво, но Борис Сергеевич все время морщился и кричал:

– Тяните гласные, друзья, тяните гласные.

Тогда мы стали тянуть гласные, но Борис Сергеевич хлопнул в ладоши и сказал:

– Настоящий кошачий концерт! Давайте-ка займемся с каждым инди-виду-ально.

Это значит с каждым отдельно.

И Борис Сергеевич вызвал Мишку.

Мишка подошел к роялю и что-то такое прошептал Борису Сергеевичу.

Тогда Борис Сергеевич начал играть, а Мишка тихонечко запел:

Ну и смешно же пищал Мишка! Так пищит наш котенок Мурзик. Разве ж так поют! Почти ничего не слышно. Я просто не мог выдержать и рассмеялся.

Тогда Борис Сергеевич поставил Мишке пятерку и поглядел на меня.

– Ну-ка, хохотун, выходи!

Я быстро подбежал к роялю.

– Ну-с, что вы будете исполнять? – вежливо спросил Борис Сергеевич.

– Песня гражданской войны «Веди ж, Буденный, нас смелее в бой».

Борис Сергеевич тряхнул головой и заиграл, но я его сразу остановил:

– Играйте, пожалуйста, погромче! – сказал я.

Борис Сергеевич сказал:

– Тебя не будет слышно.

Борис Сергеевич заиграл, а я набрал побольше воздуха да как запою:

Мне очень нравится эта песня.

Так и вижу синее-синее небо, жарко, кони стучат копытами, у них красивые лиловые глаза, а в небе вьется алый стяг.

Тут я даже зажмурился от восторга и закричал что было сил:

Источники:

http://izhsan.ru/dragunskij-kogda-ya-byl-malenkij/
http://mishka-knizhka.ru/rasskazy-dlya-detej/rasskazy-dragunskogo/esli-by-ja-byl-vzroslym/
http://www.litmir.me/br/?b=664630&p=7

Драгунский когда я был маленький: денискины рассказы папа даже руки

Драгунский когда я был маленький

Денискины рассказы: Куриный бульон

Если бы я был взрослым — Драгунский В.Ю.

Если бы я был взрослым читать

Другие рассказы Драгунского

Девочка на шаре — Драгунский В.Ю.

Англичанин Павля — Драгунский В.Ю.

Тайное становится явным — Драгунский В.Ю.

Все рассказы Драгунского

Рекомендуем Вам прочитать

Что за зверь? — Чарушин Е.И.

Кошка Маруська — Чарушин Е.И.

Кто хозяин? — Осеева В.А.

Драгунский когда я был маленький: денискины рассказы папа даже руки