Дети в колонии — блатной ребенок

Мама за решёткой: как живётся заключённым, родившим детей в тюрьме

Согласно УК РФ, беременной женщине, совершившей преступление, могут отсрочить наказание. Однако дамы в интересном положении на зону всё-таки попадают или беременеют, уже отбывая наказание. И их участи не позавидуешь.

Только в 13 российских женских колониях есть специализированные дома ребёнка. Но и там мать не может быть со своим ребёнком постоянно, подчиняясь строго регламентированным правилам.

Как проходят роды у заключённых

Сидящих в российских СИЗО и тюрьмах будущих мам, как правило, отвозят в городские роддома. При этом их осуждённые женщины обязательно находятся под конвоем, и в его состав входят три человека. Они присутствуют и при родах, и в палате. Если администрация тюрьмы не может обеспечить роженице сопровождение, то в больнице её приковывают наручниками даже в процессе родов и после них.

После естественных родов заключённая остаётся в роддоме на три-четыре дня, а после кесарева сечения — до того, как снимут швы. Но так происходит, если администрация более-менее лояльно относится к родившей заключённой. В противном случае её сразу после родов могут перевезти в тюремную больницу, разлучив с ребёнком. Малышей в таком случае отдают спустя несколько недель. Иначе обстоит ситуация в колониях, где есть свои роддома.

Только две женские колонии в России имеют собственные роддома. Там процесс родов проходит в тюрьме под надзором местных врачей-акушеров. В этих колониях после родов мать с ребёнком переводят в дом матери и ребёнка. Родившая заключённая получает послабления в режиме, равно как и беременная. Осуждённые беременные женщины освобождаются от работы в цехах, а ещё их не могут посадить в карцер за нарушение режима.

Как живут матери и дети, рождённые в тюрьме

Совместное проживание матери с новорождённым организовано в ничтожно малом количестве тюрем. В большинстве через некоторое время после родов заключённая возвращается в свою камеру, а младенец остаётся под присмотром врачей и нянь в доме ребёнка. В течение дня мать может приходить до шести раз, чтобы покормить малыша. Прогулки на свежем воздухе разрешены, но ограничены по времени — всего один или два часа в день. Таким образом мать практически не видится с новорожденным, что, конечно, удручает. А заключённые, сидящие в колонии, где нельзя организовать дом ребёнка, вынужденно разлучаются со своими детьми практически сразу после их рождения. В таких случаях детей перевозят в детские дома. Совершенно по-иному обстоят дела в тех колониях, где разрешено совместное проживание ребёнка и мамы.

Всего в двух колониях, в Мордовии и Челябинской области, мамы могут жить вместе со своими детьми. Для них оборудовано отдельное помещение, очень похожее на общежитие. Мать с ребёнком проживает в собственной комнате, где имеется только кровать, кроватка для ребёнка и небольшой шкаф. В челябинской колонии прямо в комнате есть раковина с водой, а в мордовской — нет. Но в принципе стеснённые условия не мешают осуждённым женщинам заботиться о малыше и любить его. Однако материнский инстинкт просыпается не у всех.

Официальные опекуны и фостерные семьи

Согласно закону, дети, рождённые на зоне, обязаны покинуть её после достижения трёх лет. Как правило, любящие матери стараются позаботиться о ребёнке и просят забрать его родственников под опеку. Но бывают и случаи, когда ребёнку разрешают остаться с матерью за решёткой и после трёх лет. Так делают, если заключённой осталось отбывать срок меньше года. Если же никого из родственников нельзя назначить опекуном, то прибегают к услугам фостерных семей — временных опекунов. После выхода матери на свободу они обязаны отдать ей ребёнка. Многие фостерные родители возят детей осуждённых женщин на свидания, а после освобождения матери помогают ей устроить свою жизнь. Но далеко не все мамы соглашаются на такое.

Если опекун для трёхлетнего малыша, родившегося в тюрьме, так и не найден, то его переводят в детский дом. Тогда ребёнок лишается возможности видеться с мамой. Сами работники детдома не хотят заниматься организацией свиданий, а волонтёров на всех не хватает. После окончания срока мать может забрать ребёнка из детдома, но так поступают далеко не всё. Бывших заключённых крайне неохотно берут на работу, а следовательно они не могут обеспечить ребёнка всем необходимым. К тому же, многие горе-мамаши рожают ребёнка в тюрьме, только чтобы получить привилегии и послабления в режиме. Такие, отдав ребёнка в детдом, забывают о нём навсегда, и их тюремные дети становятся никому не нужными.

Выживет ли педофил в тюрьме? Мифы и реальность.

Я часто слышу от разных людей о том, что педофилам в тюрьме приходится не сладко. Рассказывают жуткие вещи, начиная с того, что совратитель детей сразу становится “опущенным”, “петухом”, заканчивая тем, что их там просто тихо убивают, часто инсценируя суицид. Сами педофилы тоже верят в эти мифы и до одури боятся ареста. Даже не из-за самого факта лишения свободы, а просто потому, что ожидают страшных унижений и пыток, на которые начальник колонии обязательно закроет глаза, потому что у него тоже есть семья и дети. А педофилов ненавидят и презирают все. Страшная картина рисуется, да?

А теперь вернемся в реальность. Я, конечно, не могу вам рассказать, как сидят все педофилы страны, и не обладаю какой-то статистикой, но та информация, которая попадает ко мне в руки, в принципе серьезно противоречит распространяемым слухам и мифам.

Конечно, порядки на зоне зависят в основном от руководства колонии. Кто-то поощряет беспредел, а кто-то нет. Но в принципе за последние пятнадцать лет ситуация изменилась кардинально. За тем, как отбывают зеки на зонах, внимательно следит ФСИН, прокуратура, другие контролирующие органы и даже общественный контроль. ЧП никому не нужны. На этом фоне любая драка, провокация, а уж тем более – труп педофила, – никому не нужны. Потом бегай, оправдывайся по судам. То, что педофилы – потенциальные жертвы основной массы сидельцев, не просто сыграло им на руку, а даже дало некоторые привилегии.

Педофила не сажают в общий барак. Как правило. Он сидит отдельно, в небольшой камере всего на несколько человек. Педофил не ходит на работу в промзону на тяжелое производство. Он работает в библиотеке или присматривает за собаками. Выполняет такую работу, чтобы как можно меньше пересекаться с другими зеками. Вот, например, педофил Максим Маркин (на фото), который отбывает в колонии строгого режима 13,5 лет, делает оклады для икон. Творческая, ручная работа. Сидит в небольшой камере.

Другой обвиняемый в совращении малолетней девочки сидит сейчас в переполненном СИЗО в комфортабельной камере,рассчитанной на двух человек. Его сосед по камере – скромный парень, загремевший в СИЗО по экономическому. Видимо, выбрали самого тихого и безобидного товарища по несчастью.

И это еще не всё. Известно, что за деньги в нашей стране можно всё. На зонах процветает коррупция. И в каждой камере есть мобильный телефон. Хотя бы один. Я постоянно сталкиваюсь с тем, что у педофилов находятся месяцами смартфоны, они выходят в интернет, сидят в соцсетях и продолжают совращать детей. У педофила Маркина, о котором я писала выше, мы забирали телефон, который у него пробыл пол года. И если бы не мы – может и все 10 лет педофил смартфон юзал. Из колонии строгого режима Максим спокойно выходил Вконтакте и даже на аватарку поставил фото в тюремной робе.

Несколько раз в моей практике было такое, что мы находили педофилов, которые развращали девочек по интернету и вымогали у них интимные фото, а выяснялось, что те уже сидят за то же самое. Но колючая проволока оказывалась не помехой для продолжения преступной деятельности.

В прошлом году одна женщина рассказала мне, что познакомилась на сайте знакомств с мужчиной и два года созванивалась с ним каждый день, познакомила даже со своим сыном. И вот тут как раз начались подозрения – мужчина общался с сыном больше, чем со своей возлюбленной. А потом выяснилось, что он отбывает срок за совращение мальчиков.

Дети, рожденные в тюрьме

Мария Ноэль, соавтор и руководитель программы «Тюремные дети», рассказала о том положении, в котором находятся новорожденные дети и матери. Для Марии эта личная тема, так как она попала в тюрьму на пятом месяце беременности.

– Как маленький ребенок может оказаться в тюрьме?

– Дети попадают в тюрьму только одним образом – когда они там рождаются. Рождается в тюрьме ребенок, когда беременная подследственная или осужденная находится в следственном изоляторе или уже в колонии. Также женщина может забеременеть на свидании. Взять своего маленького ребенка в тюрьму невозможно. По сути, это осуществимо, но правоприменительной практики на сегодняшний день нет. У нас были случаи, когда сажали маму, у которой ребенок только что родился, и их разлучили.

– Ребенок рождается в условиях тюрьме, и что с ним происходит дальше? Он живет вместе с матерью или в доме малютки?

– Совместное проживание в тюрьме – это понятие относительное. Сейчас в российских тюрьмах имеется около 200 мест совместного проживания. На данный момент существует 13 колоний с домами ребенка, общая наполняемость которых составляет от 800 до 900 мест. Есть совсем небольшие дома ребёнка, есть такие, которые рассчитаны на 100 – 120 человек. К сожалению, наша правоохранительная система и судебные органы работают так, что эти места всегда наполняются. В среднем ежегодно в домах ребенка при колониях находятся около 800 человек.

В случае СИЗО, как правило, заключенная рожает под конвоем в каком-то из городских роддомов. До сих пор в маленьких городах или там, где есть проблемы с организацией конвоя, встречается такая практика, когда женщину приковывают наручниками во время родов, если рядом с ней не присутствуют 3 сопровождающих. Такие истории мне известны. Следственный изолятор объясняет приковывание наручниками как меру предосторожности в случае отсутствия конвоя. Но точной статистики не существует. Поэтому сейчас мы начинаем исследование, в результате которого планируем выяснить, в том числе, сколько осужденных женщин приковывались к кроватям во время родов.

Женщина в тюрьме.jpg

После родов, если женщина ещё остаётся в СИЗО, возможны два варианта развития событий. Везде, конечно, всё происходит по-разному. Везде свои порядки. Там, где хотя бы немного чтут права человека, женщина остается в роддоме на то время, которое необходимо для восстановления. Если роды прошли нормально, то подследственная находится в роддоме 3-4 дня, как и положено. В случае родов через кесарево сечение осужденная остается в роддоме до того времени, пока не снимут швы. В это время ребенок находится в палате с матерью под конвоем. И это самый “приятный” вариант развития событий. Потому что есть и другой, второй вариант, когда маму после родов сразу увозят в СИЗО. Помещают там в больницу, которая является в действительности той же тюрьмой. Просто там присутствует какой-то врач. Ребенка привозят к матери уже потом, когда ему проведены все необходимые послеродовые процедуры. В данном случае ребенок лишается грудного вскармливания на время разлуки с мамой.

Когда мать уже осуждена и находится в колонии, сценарий может быть немного другим. Из 13 женских колоний, расположенных на территории России, всего 2 имеют роддома, построенные специально для заключенных рожениц. Это колонии в Челябинске и «ИК-2» в Мордовии. Если в колонии не предусмотрено совместное проживание, то мать и ребенка, спустя то малое время, которое им положено провести вместе, разлучают. Ребенка передают в дом ребенка, а мать возвращается в отряд. Мать может ходить на кормления 6 раз в день. Разлучение матери и ребенка не позволяет выработать удобный ее ребенку график питания. От стрессов и из-за многих других факторов молоко может пропасть. Согласитесь, даже с точки зрения грудного вскармливания, такой режим не гуманен, а с точки зрения акта заботы, пробуждения материнского инстинкта, а, как известно, не у всех он изначально есть, это пагубно. Естественно, эта жестокая система больнее всего затрагивает ребенка, поскольку такой ребенок заранее дискриминирован. Он лишен материнской любви.

– Расскажите, что собой представляет вариант совместного проживания в тюрьме и кто получает такую привилегию – жить со своим ребенком в российских колониях?

– Совместное проживание – это то же, что и жизнь с ребенком дома. Мама находится всё время рядом. К счастью, сейчас намечается позитивная тенденция. Во ФСИН появился очень хороший врач, которая декларирует (и руководство зачастую её поддерживает) переведение максимального количества мест на совместное проживание. Ведь статистика и их внутренние, какие бы то ни было, исследования, по заболеваемости, по рецидивам, отличаются на 2 порядка. Заболеваемость детей, рожденных в тюрьме, при совместном проживании снижается на 43%. И 200 мест совместного проживания на 800 мест, о которых я говорила ранее – существуют. Но это не означает, что мамы в какой-то одной колонии живут со своими детьми все вместе. Нет. К сожалению, выделено лишь небольшое количество мест в каждой колонии. За место жить рядом с ребенком происходит в каких-то случаях борьба, в каких-то – манипуляция, когда женщина должна доказать, что она хорошая мать. Ребенка никто, естественно, спрашивать не будет, потому что он очень маленький. В этот момент о его правах все как-то забывают. И получается так, что по какой-то причине, если, например, мама курит, – она автоматически признается плохой матерью и не имеет права жить рядом с ребенком, а у ребенка, получается, нет права на её любовь. Я специально утрирую, но смысл такой.

Источники:

http://www.factroom.ru/rossiya/mama-za-reshyotkoj-kak-zhivyotsya-zaklyuchyonnym-rodivshim-detej-v-tyurme
http://zen.yandex.ru/media/id/5b3a1d618b424e00a97b3390/5b3cdd9c27773000a9990375
http://letidor.ru/pravo/deti-rozhdennye-v-tyurme.htm?full